Алина Шустрова - Карты, деньги… или дочь шулера… [СИ]

Вагнер стрельнув в меня глазами, кинулся её успокаивать:

— Вера тебе нельзя волноваться.

А вот это он прав на все сто!

— У меня через две недели заканчивается контракт, и я уезжаю в Германию, я хочу жениться на Вере и увезти её с собой!

И тут все опять заорали и заголосили.

— Стоп! — Рявкнула я. — Лена, быстро встала умылась, принесла матери валерьянку, воды попить и скрылась в своей комнате. Бегом, — скомандовала я. Лену сдуло, в комнате стало тише. — А мы сейчас придём — и развернув Наташку я выпихнула её в коридор. — Пошли ко мне. — Наташка кивнула и потрусила в сторону моей квартиры. На лестнице её прорвало.

— Ты представляешь? Свинство какое! Сума сошла на старости лет! Негритёнка нам решила подарить! А нас она спросила? Куда нам его, на голову? Вагнер свалит в свою Германию, а мы нянчи?

— Почему свалит? — Вкрадчиво поинтересовалась я, открывая дверь в свою квартиру, — он хочет жениться и забрать маму Веру.

— А как же мы? — Подпрыгнула Наташка.

— Вот с этого и надо было начинать! Знаешь, что, Громова! В жизни не думала, что ты такая эгоистка! Мы — это кто? Ты и Ленка? Тебе уже 21 год, ты скоро замуж выскочишь и детей нарожаешь, значит сделать маму веру бабушкой — это нормально? А матерью — это свинство. Всё собираюсь спросить, вчера на лестничной клетке, — тут я слегка замялась, — я встретилась с Середой, спускающимся с верхних этажей! Ты случайно не в курсе кого это он навещал?

— Меня, — промямлила Наталья, — он меня поужинать пригласил.

— Прекрасно, а о маме Вере подумала? Вы с Ленкой свою жизнь можете устраивать, а она нет? Наталья, что она в жизни то своей видела? Кроме детей сопливых и прожорливых, работы без выходных и папаши вашего алкаша. Она ведь не старая ещё и красивая, только замученная сильно. А так замуж выйдет, в Германию уедет, язык пока учить будет — отдохнёт, ребёночка родит и будет молодая мама. Как белый человек поживёт!

— Ага! С негром!

— Ба, Наталья Сергеевна! Да ты расистка! Это чем тебя негры не устраивают? А? Опять же, ты не эмоциями думай, а головой! Растить негритёнка на просторах нашей родины, да ещё без отца — это одно, а мама вышла замуж за немца и растит маленького братика или сестрёнку, заметь — немецкого братика или сестрёнку — это совсем другое. У нашего полутёмного населения Германия ассоциируется с «арийцами», на худой конец с «фашистами», но никак не с неграми! Это я на тот случай, если тебя общественное мнение беспокоит больше счастья собственной матери! — Я подмигнула Наташке. Наталья растерянно заёрзала на диване. — А Вагнер какой хороший, спокойный, заботливый, работящий, непьющий, не мужик, а леденец! Подумаешь негр! Может быть у человека один маленький недостаток! — Напирала я на подругу!

— А как же Ленка? — Наташка выдала свой последний аргумент.

— Что Ленка? Ей уже 16 лет, учится хорошо, вот и пусть учится! Мы что её с тобой не прокормим? Или не выучим? На курсы отправим немецкого, пусть язык учит, на каникулы к маме будет ездить, захочет пусть там в институт поступает. Нет, ради бога, можно у нас, можно в Москве, квартиру ей снимем. Да и вообще, между нами девочками говоря, кому нужна мать в 16 лет? Как любовь закружит, только хворостина и поможет, а маме Вере сейчас волноваться нельзя, всё — таки возраст! В Германии врачи хорошие, роды не первые, там всё будет Тип — Топ. А с вами девушки сплошные нервы!

— Мамочки, — взвизгнула Наташка, — какая я свинья все-таки, а вдруг из-за меня ребёнок больной родится!?

— Запросто! Поэтому сейчас не тяни, а бегом домой, маму поцеловать, благословить и прошения попросить! — Наташка вскочила и унеслась как ураган, я почесала за ней. Интересно я хоть сегодня поем или опять до завтра отложим? Зайдя в квартиру Наталья с разбегу схватила маму Веру и начала вопить:

— Мамочка, прости меня пожалуйста. — Вагнер слегка отступил назад и вытаращил глаза.

— Что случилось? Вот уж правду говорят, русская душа — потёмки! Полина, ты что с ней сделала? — Вагнер удивлённо смотрел на Наташку, целующую зарёванную маму Веру и глотающую собственные слёзы.

— Ничего! Вагнер, — я обречённо выдохнула. — Ты на нас не обижайся, мы тебе не абы что, мы тебе отдаём самое дорогое и любимое, маму Веру!

— Полина, спасибо тебе, я уже не знал, что делать, Вера перед Натальей как кролик цепенеет.

— Это у них с детства, — хмыкнула я, — так что хватайте маму Веру и увози побыстрее. Как там процедура пересечения границы с женой иностранкой выглядит?

— Нужна справка о брачной правоспособности (Ehefdhigkeitszeugnis) для меня, если регистрировать брак здесь, или взять справку для Веры, заверить её в посольстве, выехать по визе невесты и зарегистрировать брак в Германии.

— Я смотрю ты время не терял, молодец Вагнер, удачи вам.

— Да, да… конечно и спасибо.

— Абсолютно не за что! — Улыбнулась я Вагнеру. — Добро пожаловать в семью! Кого ждёте? Мальчик? Девочка?

— Мальчика! — Радостно заулыбался Вагнер. — Я был уже женат лет 5 назад мы развелись, у меня дочь Джессика, ей сейчас 12 лет.

— Не переживай, мама Вера у нас, как река широкая и душа бескрайняя, так что будешь ещё свою Джессику к родной матери метлой выгонять! Пойду поучаствую в процессе примирения. — Вагнер закивал головой.

Я шагнула к дивану. мама Вера сидела на диване, Наташка на коленях перед диваном, уткнувшись носом в мамины колени, всхлипывала… Я подтолкнула подругу в сторонку.

— Хватит уже сырость разводить, и вообще подвинься, я тоже хочу… Я плюхнулась рядом и засунула нос маме Вере под мышку.

— Поленька, спасибо тебе девочка моя, — мама Вера гладила меня по голове, — я бы без тебя, наверное, не решилась.

— На что бы вы без меня не решились? — Прыснула я и лукаво посмотрела на маму Веру, — куда вам теперь деваться «с подводной лодки», выход только один — рожать и жить долго и счастливо! Мы из вас такую невесту забабахаем, закачаетесь.

— Нет, что вы! Девочки какая невеста в 40 лет? Людям на смех! — Испуганно замотала головой мама Вера, — даже и не думайте.

— Что значит, не думайте? — Вскинулась я. — Мы же не предлагаем вам в фате плясать. Я вас в салон запишу, на стрижку укладку, конфетку сделают, закачается ваш Вагнер, Наталья вам платье фееричное сошьёт!

— Не надо платье, не надо фееричное, — сдавленно пробормотала мама Вера.

— Хорошо, не надо значит не надо, костюм сошьёт. Не волнуйтесь. Всё будет в лучшем виде! А благодарить меня не надо, можно просто покормить…

Наконец — то мы уложили маму Веру в постель, а Вагнера оставили её охранять, а то она норовила изображать гостеприимную хозяйку, насилу успокоили. Наталья налила мне большую чашку сладкого кофе с молоком и положила огромный кусок картофельной запеканки с мясом. Я чуть слюной не захлебнулась, пока она её грела и нарезала. Я накинулась на кулинарный шедевр мамы Веры, и только слопав всё, до кусочка, блаженно откинулась на стуле.

— Повезло всё — таки Вагнеру, ничего не скажешь.

— Ничего, порадовала меня подруга, пусть не расслабляется, мы к ним будем в гости ездить! Часто! — И сверкнула глазами.

— Правильно, поддакнула я, надо же матери помогать, братца нянчить…

— Негритёнка!

— Не негритёнка, а мулатика. Носик пуговкой, глазки карие, губки бантиком, пузатенький, ладненький как бронзовая статуэтка, будешь целовать его попку, цвета молочного шоколада, и писать кипятком от восторга! Помяни моё слово!

— А ты как будто не будешь? — Поддразнила меня подружка.

— Буду! Если доживу! — Наталья открыла рот.

— Что ещё за новости??? — Я пила горячий кофе и грустно улыбалась.

— Ладно, душа моя, закрывай скорее дверь на кухню, буду докладывать тебе обстановку, чтобы ты, не считала себя, тут самой разнесчастной! Подумаешь, братца родят! Так увезут аж за тридевять земель, чтобы даже сон твой богатырский не потревожить! Приедешь в гости, козу сделаешь, запеканки натрескаешься и домой! Тоже мне трагедия!

По мере моего повествования лицо Натальи всё больше вытягивалось, глаза округлялись, рот открылся не произвольно…

— Рот закрой, — посоветовала я подруге, — а то простынешь ещё! А мне и так забот хватает.

— Вот гад, — выдавила наконец Наталья?

— Кто именно? — Поинтересовалась я, прихлёбывая кофе из чашки. — Мне в последнее время только сплошные гады и попадаются!

— Как кто? — Недоумевала подруга. — Папаша, конечно.

— О мёртвых или хорошо, или ничего!

— Тогда помолчим. — Кивнула головой Наталья. — Тебе бежать надо, как можно быстрее!

— Куда? — Я расхохоталась, — куда я от них сбегу? Это бандюги, у них связи кругом, а без паспорта липового мне вообще далеко не уехать, а про паспорт новый они раньше меня знать будут, — я обречённо махнула рукой. — Не вариант.

— Хорошо, — не унималась Наташка, — бери мой паспорт, Ленкин и вали.